С тех пор, как Корейский полуостров пережил разделение и войну, минуло уже 65 лет. Как менялось восприятие южнокорейцами соседней Северной Кореи в течение этого времени? Наверное, ни одна другая сфера не отразила изменения так явственно, как массовая культура, прежде всего — кино.

«Свири», 1999 г., режиссёр Кан Чжегю.

«Тайная миссия», 2013 г., режиссёр Чан Чхольсу.

«Объединённая зона безопасности», 2000 г., режиссёр Пак Чханук.

«38-я параллель», 2004 г., режиссёр Кан Чжегю.

«Добро пожаловать в Тонмакколь», 2005 г., режиссёр Пак Кванхён.

«Берлин», 2012 г., режиссёр Рю Сынван.

Герои фильмы, два агента, представляющие две Кореи, отбросив идеологические разногласия, объединяются, чтобы остановить ядерную войну.

Историю корейского кино можно разделить на до и после «Свири» (режиссёр Кан Чжегю; 1999 г.). Фильм с рекордным для того времени бюджетом (3,1 млрд. вон) поставил рекорд и в прокате (2,45 млн. зрителей только в столичных кинотеатрах). До этого единственным фильмом, который в Сеуле посмотрело более миллиона человек, был фильм «Песни Западной стороны» Им Гвонтхэка (1993 г.).
Успех «Свири» показал, что в стране «изголодались» по национальным блокбастерам, и положил начало производству высокобюджетных фильмов в голливудском стиле. Секрет коммерческого успеха «Свири — в смелой эксплуатации темы меняющихся отношений между двумя Кореями. Это был первый значительный фильм, авторы которого обратились к деликатной проблеме объединения Корейского полуострова.

Новая тема, новый взгляд
Свири — это рыба, которая обитает в водах, соединяющих две Кореи. В фильме, о котором идёт речь, агент южнокорейских спецслужб выслеживает северокорейскую женщину-снайпера, но не знает, что это его возлюбленная.
В финале заброшенные на Юг северокорейские диверсанты пытаются осуществить теракт на межкорейском футбольном матче, на котором присутствуют лидеры двух стран. Звучат выстрелы и льётся кровь, но, даже направив друг на друга оружие, главные герои не отказываются от своих чувств. Стадион становится олицетворением межкорейских отношений того времени: товарищеский матч символизирует атмосферу примирения, а появление реакционных сил — напряжённость и враждебность. В итоге фильм сумел верно отразить изменившееся отношение к Северу, показав северокорейцев не только как врагов, но и как обычных людей.
Мечты об окончании холодной войны стали обретать конкретные черты, когда годом позже президент Южной Кореи Ким Дэчжун посетил Север по приглашению Ким Чжониля. Саммит стал эпохальным событием, предвещавшим серьёзные изменения в политической обстановке на полуострове.
Всего три месяца спустя на экраны вышел фильм «Объединённая зона безопасности», который в Сеуле посмотрело более 2,5 млн. человек. Ясно, здесь не обошлось без влияния исторического саммита. В фильме расследуется инцидент в Пханмунчжоме, форпосте противостояния. В итоге следователи с изумлением выясняют, что перестрелке предшествовало тайное общение и дружеские встречи солдат двух Корей. Тем самым фильм намекал на возможность ослабления конфронтации на самой укреплённой границе в мире.
Атмосфера на Юге изменилась после народных протестов в июне 1987 г. и прихода к власти первого гражданского правительства в 1993 г. Но и в 1990-е гг. отношение к Северу не претерпело особых изменений. Консервативные силы продолжали выступать за бдительность и твёрдый подход, а в индустрии развлечений продолжали практиковать самоцензуру.
Если в «Свири» межкорейские отношения подавались иносказательно, то в «Объединённой зоне безопасности» дружбу между солдатами Юга и Севера показали без экивоков. В то время режиссёр фильма Пак Чханук говорил: «Я был готов из-за этого фильма оказаться за решёткой». По счастью, межкорейский саммит, состоявшийся незадолго до премьеры, обернул ситуацию на пользу фильму и вызвал восторженную реакцию.

«Операция “Хромит”» рассказывает о переломившей ход Корейской войны дерзкой высадке американского морского десанта в Инчхоне в сентябре 1950 г.

Фильм, основанный на реальной истории спецподразделения, получившего жёсткую подготовку с целью диверсии на Севере, впервые в истории корейского кино посмотрело 10 млн. человек.

Расширение жанра
После 2000 г. для производства новых блокбастеров к теме Корейской войны стали обращаться чаще. При этом акцент сместился с антикоммунистических выпадов на эмоции персонажей, идеи и отношения. Хиты «выстреливали» один за другим, а правительство Но Мухёна, унаследовав дух политики «солнечного тепла» Ким Дэчжуна, стремилось к примирению с северным соседом.
В 2003 г. фильм «Сильми-до» привлёк в кинотеатры 11 млн. зрителей, открыв в корейском кино эру так называемых «десятимиллионников». Он был основан на реальных событиях и осветил расхождения во взглядах на межкорейские отношения.
В апреле 1968 г. была сформирована группа из изгоев общества с целью ликвидации Ким Ильсона. Этот «проект» стал ответом на провалившуюся попытку северокорейцев убить южнокорейского президента. Группа, получившая название «Отряд 684», прошла на острове Сильми-до спецподготовку, но отношения между странами улучшились, и операцию отменили. В августе 1971 г.

бойцы отряда убили своих охранников, бежали с острова и отправились в Сеул. Многие из них впоследствии были убиты или покончили с собой. До этого фильма широкой публике о секретном «Отряде 684» известно не было.
Вышедший в следующем году фильм «38-я параллель» режиссёра Кан Чжегю побил рекорд «Сильми-до» — почти 12 млн. зрителей. Через образы двух братьев фильм показал, как Корейская война разрушала семьи. Ожесточившийся старший брат переходит на сторону северокорейцев. В итоге братья оказываются в ситуации, когда они вынуждены направить оружие друг на друга. Месседж фильма, что северокорейские солдаты, которых раньше изображали как оголтелых «коммуняк», могут быть такими же простыми парнями, тронул зрителей до глубины души.
В фильме «Добро пожаловать в Тонмакколь» (2005 г.) режиссёра Пак Кванхёна был выбран гуманистический подход к теме войны. Волей случая в глухой горной деревушке, жители которой даже не знают, что идёт война, оказываются двое солдат-южан, трое северокорейских военных и американский лётчик. Случайно уничтожив все запасы провианта в деревне, незадачливые вояки решают на время остаться там, чтобы помочь жителям собрать урожай, и вскоре ненависть и вражда уступают место взаимной симпатии и дружбе. Этот фильм завоевал сердца зрителей, будучи историей о борьбе не с врагом, а с войной как таковой. Кроме того, он показал, что, даже обращаясь к тем Корейской войны, можно использовать элементы фэнтези и комедии, сняв тем самым жанровое табу.

Волна коммерциализации
К 2010 г. в связи с приходом к власти правительства И Мёнбака, называвшкго себя «экономическим президентом», политическая обстановка в стране опять изменилась. В тот период идеологический конфликт между прогрессистами и консерваторами не был разрешён, однако основной акцент был сделан на экономику. Как следствие, фильмы о межкорейских отношениях тоже накрыла волна коммерциализации.
«Светлое будущее», вышедший в 2010 г., был ремейком ставшего классикой одноимённого боевика, снятого Джоном Ву. По-корейски фильм назывался «Мучокча», т.е. «человек, у которого нет достойного врага», или «человек» без гражданства». Гангстерский экшен в стиле нуар опирался на предубеждение, что все выходцы с Севера — это потенциальные «машины для убийства».
Образцом коммерческого подхода к Корейской войне может служить и фильм «71: В огне (Необстрелянные)». Его сюжетом стала битва при реке Нактон-ган — одно из самых кровавых сражений той войны, часто появлявшееся в антикоммунистических картинах в прошлом. Этот фильм не был антикоммунистическим, но он не был и антивоенным. Он представлял собой, скорее, зрелищную спекуляцию на военную тему.
Единственным фильмом, который серьёзно затронул тему межкорейских отношений при И Мёнбаке, стала картина «Линия фронта». Показывая, как в ходе войны войска Юга и Севера попеременно занимали одну и ту же высоту, фильм подчёркивал бессмысленность и тщетность войны.
В 2013 г. в фильмах на северокорейскую тематику на первый план вышли шпионы. «Берлин» и «Тайная миссия» привлекли в кинотеатры 7,2 млн. и 6,96 млн.
зрителей соответственно. В фильме «Берлин» мы видим противоборство северокорейского шпиона и южнокорейских агентов в немецкой столице. А в комедии «Тайная миссия» режиссёра Чан Чхольсу действует яркое трио северокорейских красавцев, заброшенных на Юг с особой миссией. Основанный на успешном вебтуне, фильм тоже ожидаемо добился успеха в прокате.
И в последующие годы создатели фильмов о межкорейских отношениях ориентировались на прибыль и эксплуатировали жанровые шаблоны. В этих фильмах северокорейские бойцы неизменно изображались «машинами для убийств». Примечательно, что, не будучи антикоммунистическими, картины, тем не менее отражали консервативную точку зрения. Типичными образцами такого кино являются «Северная пограничная линия» (2015 г.) и «Операция “Хромит”» (2016 г.).
Первый из них, собравший в кинотеатрах 6 млн. зрителей, основан на реальном столкновении между Югом и Севером у острова Ёнпхён-до в июне 2002 г., в связи с чем ещё до выхода картины высказывались мнения о госзаказе и, как следствие, вероятном освещении событий с консервативной точки зрения. В итоге фильм показал, что и идеология может быть поставлена на службу коммерции. Солдаты приходили смотреть картину большими группами, а 667 экранов, на которых фильм демонстрировался в первый день, спустя пять дней превратились в 1013, вызвав скандал по поводу монополизации кинотеатров.

Единственным фильмом, который более или менее серьёзно затронул тему межкорейских отношений во время правления консерватора И Мёнбака, стала антивоенная картина «Линия фронта».

Фильм, основанный на реальном столкновении между Югом и Севером, случившемся в водах Западного моря у острова Ёнпхён-до в июне 2002 г., представляет собой типичный образец картины, освещающей события с консервативной точки зрения.

«Операция “Хромит”» тоже была коммерческой картиной, построенной вокруг конфликта между консерваторами и прогрессистами. Директор киностудии, снявшей фильм, заявлял: «Мы сняли фильм с пожеланием, чтобы люди вооружились ментально и не забывали о национальной безопасности». Картина рассказывает о дерзкой высадке американского морского десанта в Инчхоне, переломившей ход Корейской войны. Северокорейский офицер, который в одной из сцен, говоря, что «идеология сильнее зова крови», наставляет оружие на свою семью, выступает олицетворением абсолютного зла, тогда как генерал Макартур изображён богоподобным существом. Таким образом, в фильме был сделан акцент не столько на трагичности войны, сколько на катарсисе победителя. Зрелищное изображение военных действий и успешная коммерциализация идеологии позволили картине привлечь в кинотеатры около 7 млн. зрителей.

Киновоображение и действительность
Фильм «Крепость Намхан-сансон» (2017 г.) был посвящён второму вторжению маньчжуров (1636 г.), известному как «Пёнчжа хоран». Его выход совпал с обострением северокорейского ядерного кризиса, поэтому противостояние в фильме попало в резонанс с полярными в то время взглядами на межкорейские отношения.
События картины разворачиваются в крепости Намхан-сансон, где укрылся король со своим двором. В фокусе — ожесточённая дискуссия между Ким Санхоном, лидером тех, кто выступает за то, чтобы дать бой цинским захватчикам, и Чхве Мёнгилем, возглавляющим сторонников мирного урегулирования.
Ким Санхон, министр ритуалов, говорит: «Несмотря на риск гибели, нельзя жить в позоре», тогда как министр личного состава Чхве Мёнгиль утверждает: «Только если мы выживем, будет и великая цель, и моральное оправдание». Этот спор был словно зеркальным отражением происходившей в то время дискуссии между консерваторами и прогрессистами, спорившими о будущем межкорейских отношений.
В конце 2017 г., когда Пак Кынхе была лишена президентских полномочий и к власти пришло правительство Мун Чжэина, на экраны вышел «Стальной дождь». На фоне ожиданий очередной оттепели в межкорейских отношениях его посмотрело почти 4,5 млн. зрителей.
Герои фильмы, два агента, представляющих две Кореи, осознают, что трагедия вызвана не угрозой со стороны противника, а амбициями властей, использующих разделение в своих целях. Отбросив идеологические разногласия, они объединяются, чтобы предотвратить ядерную войну. Зрители были покорены не столько зрелищностью картины, сколько гуманизмом двух агентов.
Проанализировав, как менялись фильмы о межкорейских отношениях, мы можем проследить в них взаимосвязь с политикой в отношении Севера в каждый конкретный период. В то же время очевидно, что тенденция в освещении межкорейских отношений в кино меняется в сторону примирения и диалога. Говорят, что мечта, о которой часто думаешь, сбывается. А бывает, что мечты, которые сначала сбывались в фильмах, потом становились явью, в которую трудно поверить — подобно встрече в Пханмунчжоме, где главы двух Корей беседовали, гуляя по лесу, залитому солнечным светом.

Беженцы с Севера: взгляд независимого кино

Главная добродетель независимого кино состоит в том, что оно честно обращается к темам, которые игнорируются коммерческим кино. Несколько фильмов о беженцах с Севера откровенно рассказывают о невзгодах и трудностях, которые переживают выходцы из Северной Кореи, пытаясь приспособиться к жизни в южнокорейском капиталистическом обществе.

В фильме проводятся параллели между судьбами беженок с Севера и южнокорейских женщин, живущих в патриархальном обществе.

Главная добродетель независимого кино состоит в том, что оно честно обращается к темам, которые игнорируются коммерческим кино. Несколько фильмов о беженцах с Севера откровенно рассказывают о невзгодах и трудностях, которые переживают выходцы из Северной Кореи, пытаясь приспособиться к жизни в южнокорейском капиталистическом обществе.
У героинь фильма «Тёзки» («Рёнхи и Ёнхи»), вышедшего в конце 2017 года, одинаковые имена, но из-за различия в написании на Юге и на Севере их имена звучат немного по-разному.
Рёнхи живёт с раной в душе из-за потери дочери во время бегства с Севера. Приехав на Юг в поисках лучшей жизни, она столкнулась с суровой реальностью. Рёнхи подрабатывает в минимаркете, где её презирают коллеги и покупатели. С таким отношением часто сталкиваются беженцы с Севера.
Жизнь Ёнхи тоже не сахар — она ушла из дома от склонного к насилию отца, но мир встретил её неприветливо. Ёнхи беременна, но даже не знает, кто отец её ребёнка.

Постер к фильму гласит: «Женщина, бежавшая из дома; женщина, бежавшая с родины», указывая на сходство судеб беженок с Севера и южнокорейских женщин, живущих в патриархальном обществе.
Рёнхи ловит Ёнхи на краже грошового просроченного «кимпапа» в минимаркете. Эта встреча оборачивается новой дружбой, завязавшейся прямо перед родами Ёнхи. И только тогда Рёнхи начинает наконец понемногу освобождаться от терзающей её тоски из-за потери своей дочери.
Фильм показывает, как эти две женщины благодаря случайно обретённой дружбе справляются со своими проблемами. В то же время в фильме посредством встречи двух женщин проблема беженцев переплетается с гендерной проблемой, которая в наши дни выходит на первый план во всём мире.
Создатели фильма «Мёнхи», который произвёл небольшую сенсацию, попав в конкурсную программу фестиваля Mise-en-scène Short Film Festival (MSFF), выбрали другой подход к теме, показывая в деталях повседневную жизнь северокорейской беженки в документальном стиле. Обычно в фильмах о беженцах с Севера непременно присутствуют тяготы и ужасы бегства из Северной Кореи, но этот фильм просто показывает, как северянка живёт своей жизнью, став частью южнокорейского общества.
Фильм начинается с обыденной сцены занятий в центре духовной практики. Мёнхи, которую привела туда подруга, знакомится и сближается с Сучжин и вскоре начинает каждый день приходить в магазин одежды Сучжин и помогать ей бесплатно, не ожидая никакого вознаграждения за свою работу.

В фильме показывается конфликт между беженкой с Севера, осевшей на Юге, и её окружением. Разногласия возникают из-за разницы менталитетов и понимания экономических отношений.

Фильм, получивший хорошую критику на ряде международных кинофестивалей, освещает проблему беженцев с Севера с позиций неореализма.

Для Мёнхи отсутствие платы за такую помощь не проблема. Она говорит, что «на Севере даже зимой приходится выходить на улицу и дробить камни», и считает свою работу в магазине просто проявлением дружбы. Но окружающие уверены, что Мёнхи просто не имеет представления об экономике, потому что на капиталистическом Юге естественно получать вознаграждение за свой труд. И когда друзья спрашивают: «Ты чего, батрачишь на Сучжин?», Мёнхи начинают обуревать сомнения.
Кульминацией фильма является сцена, когда Мёнхи во время разговора со своими друзьями взрывается от негодования: «Я рисковала жизнью, чтобы перебраться сюда, и я сделала это не для того, чтобы со мной так обращались!» Это прямолинейное заявление обличает молчаливое презрение и жалость, с которыми часто относятся к беженцам с Севера на Юге.
Ещё один примечательный фильм — «Дневник Мусана», завоевавший 16 наград на разных международных фестивалях, в том числе приз «Тигр» и Приз международной ассоциации кинокритиков на Международном кинофестивале в Роттердаме, а также главный приз Международного кинофестиваля «Зеркало» имени Андрея Тарковского и Международного кинофестиваля Toronto Reel Asian. Объясняя своё единодушное решение присудить главную награду этому фильму, жюри фестиваля в Торонто выразило восхищение яростной и искренней волей к выживанию, проявленной главным героем, а равно и тем, как в этой простой, но трогательной истории беженца была показана благородная борьба человека, стремящегося приспособиться к новой среде.
Сыоим успехом за рубежом фильм обязан неореалистическому взгляду на мир. Беспристрастно фиксируя ежедневную борьбу за существование, которую ведёт Сынчхоль, выходец из Мусана (провинция Северная Хамгён), фильм проливает свет не только на трудности существования беженцев, но и на тягостную жизнь бедняков в Южной Кореи. Мусан — название родного города главного героя, но по-корейски это слово также означает «неимущий».
Сынчхоль влачит жалкое существование, занимаясь расклеиванием рекламных листовок, и не видит впереди ни малейшего просвета. Его жизнь с ежедневными оскорблениями и избиениями представляет собой тяжёлую борьбу за выживание. И единственное, что не даёт ему окончательно погрузиться в пучину отчаяния, — это церковь, считающая всех детьми божьими, да брошенная собака, чья судьба так похожа на его собственную.
Ким Манчхоль, северокореец, сбежавший на Юг с семьёй на маленькой лодке в 1987 году, на пресс-конференции сказал, что он плыл к «тёплой стране на юге». Но Сынчхоль не встретил на Юге никакого тепла — его ждала только суровая реальность и изнурительная борьба за существование.